Отправлено: 07.03.10 23:12. Заголовок: Анри Корбен. Исмаилитская и эбионитская адамология.

Эбионитская и исмаилитская адамология
Из статьи "Божественная эпифания и духовное рождение в исмаилитском гнозисе".

Уже не раз было отмечено, что эбионитская адамология характеризуется доктриной, которая прдетставляется уникальной в христианской, еврейской и гностической литературе: доктрине, которая освобождает Адама от всех грехов и утверждает его непогрешимость. Адам не только создан по образу Бога, но он был назван Христом, поскольку Бог помазал его Святым Духом.

Дух Божий пребывает в нем, и он обладает Святым Духом пророчества, и, таким образом, он если он не будет господствовать над всеми искушениями зла, то Дух Святой будет грешить в нем. Но в этом случае ещё более актуальным становится вопрос: что это была за катастрофа, которая изменила человеческое изначальное небесное состояние и принесла ему болезнь и старость, насилие и смерть? Ответ дает совершенно оригинальный экзегезис знаменитого мотива descensus angelorum, схождения англов, драматического эпизода, рассматриваемого не в качестве второго падения – что следует из буквы библейского нарратива – но как падение исключительно и просто человечества. К восьмому поколению (то есть, согласно хронологии Септуагинты, к сороковому году Иареда, Отца Еноха, или к концу первого тысячелетия) люди жили в Раю. Затем происходит драма мятежа и падения Ангелов на гору Ермон, память о которой сохранилась главным образом в I Енох 7.
Но сама эта драма может интерпретироваться, по крайней мере, тремя различными способами. Одна интерпретация включает небесных Ангелов, которые, будучи ведомы двумя своими князьями, спустились с небес с намерением соединиться с дочерьми человеческими. Эта интерпретация предполагает определенное греховное удовольствие, торжествующую ревность к Ангелу, который в итоге лишается своего превосходства над человеком. Эта сатанинское падение смягчается в другой интерпретации этого эпизода, данной во 2 Енох, славянском Енохе: Ангелы спустились на Землю, движимые не человеческим искушением, но негодованием по поводу неблагодарности людей, которых они планируют привести вновь к достоинству и справедливости; но из-за своей великодушной инициативы они только становятся жертвой невыполнимой задачи. Наконец, существет третья форма интерпретации, а именно эбионитская, которая не касается небесных Ангелов: авторы и актеры драмы – это праведные люди, дети Сифа в противоположность потомству Каина; к этому времени дети Сифа вели жизнь Ангелов и поэтому назывались «сынами Божьими». 50

Эта последняя интерпретация предвосхищает положения исмаилитской адамологии, в которой мы встречаемся с концепцией адамова падения столь же радикально отличной от традиционного экзегезиса библейского нарратива, как и эбионитская концепция. По отношению к эпизоду, соответствующему эпизоду на горе Ермон, эта концепция проявляется в интерпретации включающей не небесных, а земных ангелов, иначе говоря, «Ангелов in potentia», которыми являются люди, соответствующие детям Сифа. Сама эта драма состоит в переходе от цикла Эпифании или Открытия (давр ал-кашф) к циклу Сокрытия (давр ал-сатр). Но эта циклическая метаморфоза (соответствующий эбионитской идее завершения первого тысячелетия) не предполагает ответственности Адама (то есть, эпизодического Адама, единственного, который известен через экзотерическую букву Библии и Корана). Она имеет намного более ранние причины. 51

Намного более ранние, мы сказали. В перспективе, открытой нам постоянным присутствием Истинного Пророка – Святого Духа и идеального Антропоса – через метаморфозы его эпифаний, исмаилизм предлагает перспективу драмы в небесах, чья завязка уже свершилась, но чей сюжет развертывается через последовательные Циклы. Героем этой драмы является не «исторический» Адам, который экзотерически подразумевается в Библии и Коране, но Ангел плеромы, духовный Адам или небесный Антропос. В иерархии десяти ангельских ипостасей он первоначально занимает третий ранг, в котором он был непосредственно призван к бытию изначальной диадаой Первой и Второй Интеллигенций - Нус и Псюхе. В чем заключалось его падение? В исмаилитской концепции это была задержка в совершении им свеого Свидетельства или Соединения Единства (тавхид), что составляет внутреннее бытие Первой Интеллигенции, изначального Архангела, который является изначальной эпифанией для всех нижестоящих.52 Но решающий аспект этой драматургии заключается в том, что она уже решена, предопределена. Выводя себя из оцепенения, из головокружения, которое обездвиживает его и вызывает эту
«задержку у вечности», которая постепенно поглощается циклами Времени, Ангел вырывает из себя своего Иблиса, своего «демона». Все те в плероме, кто отказываются следовать за ним в его воскресении, образуют в Циклах потомство Иблиса. Все те, кто следуют за ним, ведут с его помощью битву, в итоге которой, после бесконечных Циклов, будет разгромлено потомство Тени и Отрицания. Далекий от того, чтобы быть злым архонтом гностических систем, этот Ангел, чья «задержка» отправила его с третьего на десятый ранг плеромы, становится творческим демиургом мира только из сострадания, только чтобы помочь своим последователям в их битве. И, поэтому, по завершении очень медленной космической алхимии, существо восхитительной красоты и стати возникло среди существ, которые были еще дочеловеческими.

Это существо явилось в той области Земли, где были наилучшие климатические и астрономические условия, а именно на острове Цейлон; где он явился одновременно с двадцатью семью личностями, подобными ему – общим числом двадцать восемь по числу лунных положений. 53 Но, это опять не наш «исторический Адам», который, как и многие Адамы, начинающие циклы, был только «частичным» или эпизодическим Адамом. Он есть изначальный и вселенский Адам (Адам ал-авваль ал-кулли), термин, напоминающий об Anima generalis, и чьим гречески эквивалентом мог бы быть панантропос. Действительно, этот изначальный Адам, как и небесный Адам, Ангел – князь плеромы, есть сокровищница душ; и именно в таком качестве он становится «Первым Имамом», иначе говоря, наделяется изначальным Имаматом. В этом сюжете мы видим сущностное воспроизведение, отражающее форму сознания, которая требует избегать любых предположений о воплощении. Небесный Антропос, ангел, не может рассматриваться как «воплощающийся» на земле: начальный Адам, который представляет его, есть его мазхар, его Эпифаническая форма. Наши тексты говорят нам, что он был первой мыслью его Ангела (аввал фикрихи), завершением его знания (ахир ‘илмихи) и субстанцией его действия: он был проекцией, которая концентрирует (матрах) излучение его Светов; он так же есть его высший Покров (хиджаб ал-а’зам), через который он сияет (таджалла бихи’нда зухурихи).

Каждый из этих терминов тщательно взвешен: они показывают, что с изначальным Адамом, исходным хранилищем Имамата, имамология воспроизвордит эпифаническое отношение, сходное с утверждаемым ангельской христологией и исключающим какую-либо идею ипостасного единства, подобную той, которая предполагается Воплощением.

Здесь я должен весьма кратко дать характеристику этого изначального Адама, чья фигура появляется на рассвете мифоистории. Так же как Адам эбионитов анамартэтос, так и он иммунизирован против всякой нечистоты, всякого греха (ма’сум, точный эквивалент греческого термина). И он будет передавать эту прерогативу всем Имамам от Цикла к Циклу. Первое хранилище Имамата, он учреждает на Земле иерархию эзотерического сообщества по образцу небесной иерархии. Его Цикл был циклом Эпифании, созерцательного блаженства, полной духовной свободы, в котором каждый человек, даже в своих физических аспектах, наслаждался райским состоянием. В конце этого цикла, длившегося пятьсот лет, он был «перенесен» со всеми своими последователями, которые построили егоХрам Света, иначе говоря, «эмигрировал» посредством блаженной смерти в сферу десятого Ангела, чей ранг он принял, в то время как десятый Ангел поднялся на один градус вверх к своему исходному рангу. Таким образом, изначальный Адам, при основании Имамата, был первым Имамом совершившимм ту работу, которую затем должен был выполнять какждый последний Имам Цикла, и, в особенности, последний Ка’им или Воскреситель, который, следуя примеру Адама, будет вести всех своих адептов назад к их Ангелу, и, таким образом, эзотерическая Церковь от Цикла к Циклу продвигается вперед в постоянном восходящем движении к высшим областям Плеромы. 54

За этим циклом эпифании следует цикл Сокрытия, и так далее. Это чередование продолжается с головокружительной скоростью до Воскресения Воскресений (Кийам ал-кийамат). Некоторые вычисления наших исмаилитских теософов идут так далеко, что определяют Великий Цикл (кавр а’зам) как триста шестьдесят тысяч раз по триста шестьдесят лет. 66 Каждый цикл Эпифании означает новый триумф.

Но переход от цикла эпифании к циклу сокрытия означает падение, которое является отражением драмы, разыгравшейся в Плероме, и открывает новую фазу битвы, необходимой для исправления ее последствий. Несомненно, что единственный случай, о котором наши теософы могут говорить подробно – это цикл Открытия, непосредственно предшествующий нашему, включая превратности, обусловившие переход к нашему текущему циклу. В этом смысле библейский нарратив о творении – это, в действительности, не история начала, но рассказ о положении дел после ужасающих катастроф. Цикл, предшествующий им, во время которого человечество находилось в райском состоянии, здесь соответствует тысячелетию, которое у эбионитов предшествует драме на горе Ермон.
Все наши авторы согласны в своих аллюзиях на катастрофы, которые потрясали последние три тысячелетия цикла Эпифании, предшествовавшего нашему. Высшие духовные науки были приведены к молчанию; отрекаясь от своего ангельского состояния, люди отвернулись от «религии воскресения» (дин-е Кийамат), которая есть религия Святых Имамов. Последние предвидели необходимость установления «дисциплины тайны»; поскольку человечество стало недостойно сообщения тайн, должен быть установлен новый религиозный Закон (шари’ат), чей та’вил будет освобождать лишь тех, кто прошел через новое рождение. Это радикальное изменение и есть падение, котрое обозначено как «изгнание из Рая» 56 После этого будет существовать только «рай in potentia», образованный эзотерическим сообществом, исмаилитским да’ватом.

Продолжение следует.

Примечания
49 Cf. Schoeps, Aus fruhchristlicher Zeit, pp. 7-10.
50 Ibid., pp. 10-13. Следы этого экзегезиса могли сохраниться в традициях исламского Ирана, где мы находим детей Сифа, благочестивых ностальгических чужеземцев, собранных вместе на горе Ермон и идентифицируемых с ангелами Еноха, Бдящими и далее с допотопными халдейскими царями, и, наконец, с первой династией иранской мифоистории, основанной изначальным человеком – Гайомартом. См текст Tabaqat-i Nasiri Джузджани в Sven S. Hartman, Gayomart (Uppsala, 1953), pp. 151-56.
51 О счастливых условиях, преобладающих в Цикле Эпифании и о переходе к Циклу Сокрытия, см. наше исследование "Rituel sabeen et exegese ismaelienne du rituel," EJ 1950, pp. 201ff.
52 Cf. section 3 below, и для более детального анализа см. наше исследование "Cyclical Time," PP- 37-43 above, "The drama in heaven."
53 Среди этих двадцати семи личностей изначальный земной Адам сияет как Солнце среди других небесных тел (Братья Чистоты обозначают его как Восходящее Солнце, шамс тали’а), как красный йакут среди других драгоценных камней. Среди них он Сабик (Предшественник), так же, как Первая Интеллигенция есть Сабик духовного мира; он есть квинтэссенция (зубдат) всего физического творения, второй Нихайат – граница, предел, так же как мир И’бда есть первый Нихайат. Первый из сокровищниц и хранилищ (макамат) Имамата, он был Имамом Имамов, их предшественником в чистоте и невинности; см. Idris "Imadaddin, Zahr ai-Ma'ani (unpubl.
MS), XII, pp. 72-75-
54 Cf. Idris. Если начальный цикл давший начало мифоистории нашего мира бы циклом Эпифании, то причина этого в том, что драма на Небе завершилась победой Ангела; поэтому этот цикл действительно был, как его называли Братья Чистоты в своих ритуалах, Утренней Звездой, прздником весны мира.
55 Персидская Tasawwurat, приписываемая Насираддину Туси, говорит в этом смысле о восемьнадцати тысячах миров. Нельзя сказать, что это было «время, когда мир не существовал», можно только сказать, что наш Адам был первым человеком первого мира, принимая во внимание, что слово «мир» относится исключительно к миру настоящего цикла, который является только одним из мировых периодов (адвар-е ‘алам-ха, идея, соответствующая Zeitalter Шеллинга; каждая смена периода (давр) означает приход нового мира. См. The "Rawdatu't-Taslim" commonly called Tasawwurat, ed. and tr. W. Ivanow (The Ismaili Society Series, A 4, Bombay and Leiden, 1950), XVI, pp. 48-49 персидского текста.
56 Наши авторы уже проанализировали это «изгнание из рая» в феноменологических терминах как изменение сознания: оставив ангельское состояние, в котором он жил, человек радикально извратил восприятие и прямое созерцание сущностей, которое давало ему чистое знание гнозиса, трансформировав его в знание материальных вещей, приспособленное к ним и направленное на доминирование над ними. Это ведет к возникновению «практических» наук (арифметики, геодезии, астрологии и т.д.) Противники (потомство Иблиса), содержавшиеся в качестве узников в мире Матерей (Элементов) во время цикла Эпифании, освобождаются: они умножаются, осуществляя порчу существ и вещей. Таким образом, божественная Эпифания (зухур) слабеет и изглаживается; Idris, pp. 78-79; cf. Tasawwurat XVI, pp. 48-49 персидского текста.